Степной Баджей – это классически глухая сибирская деревня в Манском районе, в трехстах километрах от Красноярска. Очень глухая. Глуше некуда. Чтобы попасть в Степной Баджей, надо выехать из Красноярска по большому сибирскому тракту в направлении райцентра Мана.

Село Мана, состоящее из нескольких сотен черных изб под хмурым небом, собранных вдоль большой дороги, потому называется Маной, что стоит на реке Мана. Соответственно, Степной Баджей, имеющий несколько десятков таких же изб, тоже назван так по имени реки, текущей мимо деревенских огородов. Соответственно, как вы понимаете, в радиусе пятисот километров в этом таежном краю нет даже намека на степь.

Но суть не в этом. А суть в том, что Манский карстовый район уникален, громаден и имеет в своем составе самые крупные на этой планете пещеры в конгломератах. Одна из них, Баджейская, находится в одиннадцати километрах от захудалой деревеньки Степной Баджей, что сразу делает ее одной из спелеостолиц мира. В феврале 1984 года я проходил очередную стажировку после очередного разжалования в рядовые на очередном Красноярском СТП. Естественно, Баджейская входила в зачет семинара. Работали мы в ней две недели и к концу имели нескольких курсантов, получивших в ходе работы травмы различной степени тяжести, или же просто заболевших от жизни такой. Гена Иконников, как всегда, озвучил «мнение» о том, что пострадавших надо выбросить наверх на сутки раньше, до подъема основного состава, дабы они не мешались под ногами. И поручить это дело второму отделению. И тут же присобачил нам кличку «инвалидная команда».

Инвалидная команда четко за сутки до основной группы вышла на поверхность и благополучно доползла до Степного Баджея. Однако при минус сорока приходилось быстрее думать о том, где разместиться на ночь. Понятно, что эти проблемы должен решать стажер, поскольку инструктору такими делами заниматься как-то даже и неприлично. Для этого нужно было внимательно посмотреть на крыши домов деревни, найти ту, где развевается красный флаг, и смело двигать прямо туда, качать права. Можно было не сомневаться, это будет или правление, или райсовет, или райком.

Я так и сделал. Посмотрел, нашел, зашел, вытащил бумаги и приготовился качать права. Больше я ничего не успел сделать, потому что поднял глаза. Чтобы посмотреть на ту, с которой только что поздоровался. В результате я влип в стену, при этом несколько онемев. То, что я увидел, описать трудно. Темно-синие блюдца на лице отточенной красоты смотрели на меня спокойно и уверенно. Она поднялась из-за стола, показавшись от пят до макушки, и я начал медленно сползать по стенке вниз. Синди Кроуффорд и прочие Клавдии, слегка прикрытые шифером, отдыхают на самых дальних подступах в сравнении с этой, настоящей, красотой. Без изъянов. Без боевой раскраски. Без драпировок. Без понтов.

И я почувствовал себя полным идиотом. А что может сказать идиот, оторвав себя от стенки? Идиот может спросить: «Девушка, что вы здесь делаете?» И получить абсолютно адекватный и спокойный ответ: «Я здесь живу».

О деле я вспомнил только когда пришел в себя. Через некоторое время. Но инвалиды замерзнуть не успели.

В Степном Баджее нет гостиницы. Но есть постоялый двор. И через двадцать минут инвалидная команда лежала на нарах этого гостеприимного двора. Через час она была накормлена. Еще через час наступила ночь. И мы начали пить. Чай, поскольку ничего другого в маршрутах действительно тогда не пили. Вместе с нашей хозяйкой-гостьей, за длинным столом между нарами. Еще через час все инвалиды сопели и храпели со стонами и присвистом во всех углах постоялого двора.

А мы говорили. Сидели и говорили. Потом бродили по главной, она же единственная, двести метров туда, двести обратно, улице Баджея и говорили. Убегали от мороза в дом и говорили. До утра. Не усмехайтесь криво, циники и пошляки. Все так и было. И такое случается в спелеоэкспедициях. Случается. Но, думаю, крайне редко.

На следующий день наверх вышел основной состав, началась эвакуация, пришли наши машины и мы убыли в Красноярск. В суматохе и не прощаясь. Все кончилось. Все кончилось. Все.

Смешно? Вам смешно, гусары? Мне - тоже. До слез. До сих пор.